Глава 27. Подводная война.

Из очерка общего хода Мировой войны известно, какую громадную роль сыграла подводная война, явившись, наряду с блокадой, одной из важнейших операций кампании 1914-18 г. г.

Рассмотрим теперь этот вопрос несколько подробнее, чтобы проследить, как развивалась идея подводной войны, как были использованы немцами ее возможности, каковы, наконец, меры борьбы с нею были предприняты государствами Антанты.

Подводная война в 1914-15 г.г.

После того, как крейсерские операции не увенчались успехом и привели в общем лишь к ослаблению германского флота, у Германии не оставалось средств воздействия на морские нута Антанты.

Непредвиденные перспективы были открыты ошеломляющим успехом подводных лодок в Северном море к концу 1914-го года, (см. стр. 340). Немцы нашли вновь оружие для продолжения борьбы на океане, той борьбы, которая при удаче, при сильном ударе до морским сообщениям Англии, могла повернуть ход кампании в их пользу.

Английский флот блокировал Германию, прекратив в нее подвоз продовольствия. Та же задача в отношении Англии могла быть возложена на подводные лодки немцев. Их шанс был в том, что Англия еще более нуждалась в сообщениях с миром, в подвозе сырья и продовольствия, что она неизмеримо менее, чем Германия, была бы способна вести войну будучи заблокированной.

Однако, подводная война с целью прекращения подвоза была сопряжена с большими трудностями, именно:

1) Подводные лодки не могли, без риска быть потопленными, производить в море подробный осмотр встреченных пароходов, будучи ограничены перевозочными средствами, даже - состояние моря могло не позволить этого.

Торговля же шла преимущественно под нейтральным флагом; при чем поднимать флаг чужой национальности допускалось как военная хитрость.

Всякое стеснение торговли вызывало тотчас протесты со стороны нейтральных государств, прежде всего - Америки. Если Англия могла урегулировать этот вопрос, благодаря тщательному осмотру пароходов, организации мореплавания, системы определенных фарватеров, по которым они плавали, и создать специальные организации, следившие за ходом нейтральной торговли, то германцам, в особенности в виду неблагожелательной им позиции Америки, так определившейся с самого начала, эти меры были недоступны.

2) Чтобы вести подводную войну, стремясь достичь решительного результата, Германия должна была собрать значительное число подводных лодок и сразу начать операции в крупном масштабе. Это было тем более важно, что в период 1914-15 гл. фактически не только торговые, но в значительной мере и военные суда, не имели средств борьбы с подводными лодками. Первые моменты были особенно, в этом смысле, выгодными.

Таким образом, сама обстановка диктовала условия, при которых подводная война могла сыграть решающую роль в войне. Это были а) принцип беспощадной подводной войны, когда всякое судно, встреченное в военной зоне, независимо от его флага и назначения, безоговорочно топится лодкой, считаясь со всеми последствиями, которые могу г проистечь отсюда в отношении политических осложнений с нейтральными государствами, б) сосредоточение сразу больших подводных средств

Эти оба условия в начале не были германцами выполнены, что и послужило в конечном счете к тому, что подводная война, страшное для того времени оружие, не дала им всего того, что она могла дать.

Германским морским генеральным штабом еще в конце 1914-го года был выработан проект беспощадной подводной войны, как протест против английской «голодной блокады». Но лишь в феврале 1915-го года вопрос о подводной войне был Германиею поставлен практически: морское командование сообщило главному германскому командованию, что оно готово начать подводную войну, рассчитывая в течение нескольких месяцев вывести Англию из войны, если подводным лодкам будет предоставлена полная свобода действия и в основу их будет положен принцип «беспощадности».

4-го февраля 1915-го года Германия объявила воды, омывающие Англию, военной зоной, и что с 18-го февраля все встреченные германскими военными судами (подводными лодками) в этих водах английские торговые суда будут уничтожаться; правительства извещались, что нейтральные суда, встреченные в той же зоне, ввиду злоупотребления англичанами нейтральным флагом, подвержены большой опасности.

Таким образом, Германией был дан двухнедельный срок, предупреждающий о начале подводной войны.

Однако, прежде чем операции начались, они были скомпрометированы нерешительностью германского министерства иностранных дел. Уже 12-го февраля, до истечения этого срока, Америка заявила протест, недвусмысленно угрожая военными действиями, если бы от подводной войны пострадали бы американские граждане. Германия была принуждена ответить, что не будет нападать на нейтральные суда. Кроме того, она заявила о своей готовности прекратить подводную войну, если англичане допустят подвоз сырья и продовольствия. Это предложение успеха не имело, но принцип «беспощадности» уже был нарушен в самом начале, еще до проведения подводной войны. 14-го февраля вышедшим в море лодкам было передано по радио приказание - не топить коммерческих судов под нейтральным флагом.

В какой мере это соответствовало обстановке, можно судить из того, что еще в январе 1915-го года английское командование рекомендовало торговым судам Англии внимательно следить за подводными лодками и вблизи британских островов итти либо вовсе без флага, либо под нейтральным флагом, английский же - поднимать при встрече с союзными и своими судами.

Подводную войну Германия начала, располагая весьма скромными средствами. К 1-му февраля 1915 года находилось в строю всего 27 лодок, из них 8 старых. Строились 26 лодок по 800 т., 4 больших подводных заградителя и 32 малых лодки (120 т.), для действий в юго-западной части Северного моря и у отмелого прибрежья Фландрии. Фактически, в первую неделю после объявления войны было готово к походу лишь 5 лодок.

Таким образом, первые дни действовало весьма незначительное количество лодок. Несмотря на это, успех лодок был весьма действительным главным образом потому, что против них еще не было выработано надлежащих средств.

Примечание. Цитирую характеристику положения из книги П. В. Гельмерсена -«Блокада» (стр. 33)... «Не останавливаясь подробно на деятельности подлодок, укажем, чтобы охарактеризовать возможные в этот период успехи, на операцию одной из них - «U-38», посланной к западным берегам Англии для уничтожения неприятельских коммерческих судов. Лодка пробыла в море с 4 по 29 августа, совершив плавание в 4.000 миль и потопив 22 парохода, 5 рыболовных судов и 3 парусника с общим тоннажем 74.194 тонн. 4-м пароходам удалось уйти от подлодки. Успех этой подлодки возбуждает мысль, что каков был бы эффект, если бы в 1915-м году Германия объявила сразу беспощадную войну. Тирпиц отмечает (см. Воспоминания), что в 1917-м году для достижения тех же результатов (благодаря принятым мерам противолодочной борьбы)... требовалось в 4 раза больше лодок...»

Лодки действовали главным образом, в Немецком море, изредка проникая в район Канала и в Средиземное море.

Германское командование принуждено было, под давлением нейтральных держав, еще сузить масштаб войны, хотя количество лодок возросло, и уже летом 1915 года действовало их 44.

В мае 1915 года был потоплен большой английский трансатлантический пароход «Лузитания», везший много пассажиров и некоторое количество военных грузов в Англию. Погибла масса граждан, женщин и детей, в том числе несколько американцев

Это вызвало резкий протест и прямую угрозу войны со стороны Америки и повлекло за собой запрещение командирам лодок топить большие пассажирские пароходы, даже английские. Несколько спустя, то же запрещение было подтверждено и в отношении малых пассажирских пароходов.

С лета под влиянием этих условий центр тяжести подводной борьбы был перенесен в Средиземное море и высылка лодок к западным берегам Англии и в Ирландское море прекратилась.

Вслед за тем (в сентябре) было приказано еще более ограничить подводную войну в Северном море и Канале.

Таким образом, хотя обстановка для действий лодок в 1915 году была вначале благоприятна, они были поставлены в столь стесненные рамки, что далеко не могли использовать представлявшихся им возможностей.

Несмотря на это, потери торгового тоннажа от действий подводных лодок в 1915 году были весьма внушительны, а именно:

Указанную потерю тоннажа Англия выдерживала, тем более, что тотчас было развернуто новое торговое судостроение Эти потери, хотя были и тяжелы, но не являлись катастрофическими для 20-ти миллионного торгового тоннажа Англии.

Подводная война в 1916 году.

За зиму 1915-16 гг. подводные операции в Северном море затихли. Лишь несколько минных заграждений, поставленных лодками, и единичные случаи крейсерства их имели место на этом театре. На Средиземном море - число лодок возросло до 6: действия их в виду более выгодных географических и климатических условий шли довольно успешно.

В феврале 1916 года были готовы первые малые лодки, предназначенные для действий против фландрского побережья, и вступили в строй новые большие подводные заградители.

В конце 1915 года немцы узнали, что англичане, ставя на коммерческие пароходы орудия и назначая к ним военную прислугу, дали инструкции действовать не только оборонительно, но и наступательно, т. е. при встрече с подводными лодками атаковывать их. Это вызвало объявление германского правительства о том, что вооруженные пароходы оно рассматривает как военные корабли. Но и тут было сделано послабление: приказано пассажирские пароходы не топить и в том случае, если они будут вооружены.

Вопрос о беспощадной войне будировался морским генеральным штабом, который, тщательно исследуя вопрос о влиянии подводной войны на экономику Англии, доказывал, что только беспощадная война может привести к решающему результату, что в таких условиях Англия не продержится более 6 месяцев.

Тот же вопрос усиленно обсуждался и в германских правительственных кругах. Затруднения на западном фронте, срыв Верденской операции, заставляли Германию искать решительного средства для воздействия на Англию. Таковым средством оставалась лишь подводная война. Несмотря на возражение министерства иностранных дел, предвидевшего осложнения с Америкой, кайзер решил с 1-го апреля начать беспощадную войну, хотя бы даже это угрожало выступлением Америки. До того продолжать крейсерскую войну, топя вооруженные пароходы без предупреждения.

Однако, решение начать беспощадную подводную войну опять сорвалось. В марте был ошибочно утоплен французский пассажирский пароход (принятый лодкой за заградитель): новые протесты Америки, все настойчивее угрожавшей войной, если не будут ограничены действия подводных лодок - привели к тому, что германское правительство издало приказ (24-го апреля) о ведении подводной войны лишь по призовому праву (т. е. с предварительным осмотром груза и документов парохода). Но так как ведение подводной войны по призовому праву граничило с невозможностью ведения ее вообще, то германский генеральный штаб издал приказ об ограничении действий лодок - лишь против военных и вспомогательных судов.

Это дискредитировало подводную войну совершенно. Лодки, в большинстве, были сняты с торговых путей и сосредоточены для действий против военного флота на театрах Северного, Балтийского и Средиземного морей.

Прекращение подводной войны вызвало, в свою очередь, попытку германского командования искать возможности использования линейного флота - действиями в открытом море стараясь нанести удар отдельным частям английских морских сил. Это привело к операции, завершившейся Ютландским боем - (31 мая - 1 июня 1916 г. - см. гл. 28).

Во второй половине 1916 года, в связи с стратегической безрезультатностью Ютландского боя и определившимся неудачным исходом Верденской операции, германское командование вновь подходит к идеи беспощадной войны. «Оборона на сухом пути, наступательная подводная война на море» - таков намечался выход из положения, в котором Германия оказалась к концу 1916 года. К этому решению и пришло германское командование, но осуществление беспощадной войны было отложено на 1917 год, когда она была объявлена и уже более не отменялась до конца кампании.

А пока, до конца 1916 года продолжалась крейсерская война с соблюдением ограничений.

Потери тоннажа Антантой за 1916 г. от подводной войны.

В 1916 году уже получили значительное развитие средства борьбы против подводных лодок, применявшиеся на всех театрах. В течение этого года они были выработаны, уже широко применялись и «беспощадную войну» 1917 года Антанта встретила подготовленной (см. ниже).

Подводная война в 1917 - 18 гг.

В декабре 1916 года начальник германского морского генерального штаба подал докладную записку, в которой, исследуя экономическое положение Англии, доказывал необходимость беспощадной войны во что бы то ни стало. Гинденбург всем своим авторитетом стал на сторону сторонников ее. Это было поддержано и кайзером как единственное средство, чтобы воздействовать на Англию.

В середине января подводные лодки вышли в море. Правительство опять заколебалось. Но на этот раз военное командование осталось непреклонным.

Все лодки, оперировавшие на второстепенных театрах, были сосредоточены в Северном море, Фландрии и в Средиземном море. К 1-му февраля действовало 103 лодки, через месяц их было уже 130.

Районом действия подлодок, базировавшихся на Гельголандскую бухту, было английское и ирландское побережье и Белое море (куда через Мурманск и Архангельск направлялись массы грузов и снаряжение в Россию); фландрские лодки должны были оперировать в Канале и у французских берегов. В Атлантическом океане начали действовать подводные крейсера (большие подводные лодки с районом действий в 26.000 миль, вооруженные 2-6" орудиями. Таких лодок было 7).

Помимо подлодок, крупнейшую роль играли подводные заградители, которые ставили мины в самых разнообразных местах разбрасывая их по 3-9 штук, весьма осложняя работу траления.

Примечание. 3.200 тральщиков были заняты тралением у английских берегов. Часто только - что протраленные фарватеры заграждались вновь и бывали случаи, когда лодка шла за тральщиками, возвращавшимися с работы, и снова ставила мины на фарватере.

Успех беспощадной войны был громадный. Два раза в апреле и июне цифра потопленного союзного тоннажа превзошла 1.000.000 тон. в месяц. Положение Англии сразу стало близким к катастрофическому. Джеллико вначале беспощадной войны высказал, что Англия проиграет войну, и очень скоро, если не будут уменьшены потери в тоннаже.

Почему же беспощадная война не дала победы Германии?

«Во первых, потому, что Англия усовершенствованием противолодочных средств сумела приостановить головокружительные успехи немцев»...

«Во вторых, потому, что Англия и Америка сумели организовать постройку коммерческих судов, покрывших потери, а германская дипломатия не сумела помешать передаче коммерческих судов нейтральных стран в распоряжение Англии. Ряд американских республик объявил войну Германии только ради того, чтобы иметь возможность извлечь выгоду из захвата интернированных там германских судов».

Потери торгового тоннажа Англии в период „беспощадной" подводной войной (1917-1918 гг.) и постройка новых судов.

ПЕРИОД.	Англия.	Ее союзников	Всего	Выстроено нов. судов.
1917 год.
Январь - март	911.840	707.533	1.619.373	587.000
Апрель - июнь	1.361.870	875.064	2.236.934	685.000
Июль - сентябрь	952.933	541.535	1.494.473	675.000
Октябрь - декабрь	782.889	489.954	1.272.843	990 000
1918 год.
Январь - март	627.668	445.668	1.143.336	870.000
Апрель - июнь	630.862	331.145	962.007	1.243 000
Июль - сентябрь	512.030	403.483	915 513	1.394 000
Октябрь	83.952	93.582	177.534	-
Всего с начла подводн. войн	9.031.828	6.021.958	15.053.786	-

Примечание. Последняя графа показывает, какие громадные усилия были проявлены Антантой в деле восстановления тоннажа. В 1918 г. число потопленных менее числа вновь выстроенных.

«В третьих, потому, что германский морской генеральный штаб, подготовляя беспощадную подводную войну, не озаботился постройкой достаточного числа подлодок на будущее время».

«В четвертых, потому, что о катастрофическом положении Англии никто не знал... В то же время Германия не могла скрыть своего тяжелого положения и сама давала карты в руки своим врагам».

Беспощадная подводная война продолжалась до 15 октября 1918 года. Прекращение ее было первым требованием, поставленным Антантой перед началом мирных переговоров.

Противолодочная защита к 1917 - 18 гг. была весьма усовершенствована и получила вполне прочную организацию, только при наличии которой и было возможно избежать катастрофических последствий подводной войны.

Меры противолодочной защиты сводились к следующему. 1) Важнейшей мерой, составившей определенный этап в борьбе с потерями от подводных лодок, было введение так называемой конвойной системы.

Система эта заключалась в том, что коммерческие суда сводились в группы (караваны), которые были дисциплинированы назначением военного командования и организацией плавания (строи, переменные курсы и пр.) и кроме того конвоировались военными судами (миноносцами и сторожевыми судами). Подходы к берегам Англии специально охранялись и тралились. Подход п выход был строго нормирован соответствующими правилами. Фарватеры часто менялись, чтобы немецкие лодки не могли установить путей движения. В особенности тщательно охранялись транспорты с войсками.

Конвойная система была неудобна тем, что больше терялось времени чем при свободном плаваний, но зато потери в конвоях были сравнительно ничтожны.

2) Постепенное вооружение почти всех коммерческих судов артиллерией. До 13.000 орудий было установлено на коммерческих судах для борьбы с подводными лодками. Последние уже не были теперь беззащитной целью для подводной лодки; они сами были способны нанести ей повреждение и даже утопить ее огнем, коль скоро она окажется в надводном состоянии. Это заставило лодки быть осторожнее чрезвычайно осложнив их действия.

3) Усиленная постройка миноносцев, которые предназначались для конвойной службы и для борьбы с лодками. Сколь энергично принялись англичане за постройку миноносцев - видно из следующих цифр. Вошло в строй миноносцев: за 1914 г. - 31; 1915 г. - 37; 1916 г. - 96; 1917 г. - 69; 1918 г. - 72. Вступив в войну, Америка приняла участие присылкой своих миноносцев - около 200 - для борьбы с лодками.

4) Постановкой минных заграждений на путях к германским базам. Заграждения ставились в несколько рядов по глубине, чтобы не дать возможность лодке пройти под ними. Помимо минирования подходов к базам, в 1918 году было поставлено грандиозное заграждение, перекрывавшее Северное море между Норвегией и Шетландскими островами (оно состояло из 70.000 мин поставленных в ряде глубин, до 300 метров). Значение этого заграждения было особенно велико, так как оно пересекало главное направление для выхода лодок. Канал - был минирован.

5) Противолодочные бомбы с гидростатическим прибором, которые могли будучи брошены с корабля, взрываться на заданной глубине поражая значительный объем. Лодка, будучи обнаружена, настигалась сторожевыми судами, которые забрасывали такими бомбами район ее вероятного нахождения, часто поражая ее.

6) Были введены гидрофоны которые давали возможность, слушая шум движения лодки в воде, устанавливать место ее нахождения, куда затем устремлялись сторожевые суда. Лишь при остановке, или самом малом ходе, лодка могла укрыться от гидрофона. Гидрофоны были действительны на сравнительно небольшие расстояния.

7) Специально назначенные подводные лодки, которые крейсеровали в море, ища случая атаковать всплывшую на поверхность для зарядки или ориентировки неприятельскую лодку.

8) Многочисленные сторожевые суда и моторные катера, несшие охранную службу на фарватерах, посылались сторожить лодки.

9) Специальные типы сетей (сигнальных и взрывающих), которые устанавливались в районах вероятных появлений лодки, (впрочем, последние лодки были снабжены приспособлениями, разрезающими эти сети).

10) В последние годы войны - получили широкое применение для борьбы с подводными лодками воздушные силы как для разведки, так и для уничтожения их.

Несколько грандиозны были эти средства, можно судить из того, что на работу против подводных лодок (личный состав и прислуга наблюдения, охраны и орудий, сторожевых судов, обслуживающих мастерских и пр.) было поставлено в Англии 770.000 человек, что составляло уже внушительную цифру оторванных от фронта бойцов.

За все время войны в строю у немцев было 371 лодка, из них - 178 было потоплено союзниками во время войны, 14 - своей командой и 7 - интернировано.

Потери лодок, в связи с увеличением средств борьбы с ними, видны из следующей таблицы.

В 1914 году центр тяжести мировой войны лежал на Западном фронте, а в 1915 году он переместился на Восточный фронт, чтобы в 1916 году снова передвинуться обратно во Францию.

Хотя Антанта растратила часть своих сил в Салониках и Месопотамии, увеличивавшийся прилив новых армий в Англии и рост производства в ней же огнеприпасов обещал дать необходимую мощь для производства новой попытки в еще более широком масштабе, чем раньше, чтобы покончить наконец с позиционным окостенением. Были приняты меры, чтобы своевременно пополнять эти новые дивизии. К концу 1915 года британские части во Франции достигли, благодаря появлению на фронте «армии Китченера» и территориальных дивизий, 36 дивизий. Хотя от принципа добровольности при зачислении на военную службу еще не совсем отказались, система эта была упорядочена, а рамки ее раздвинуты, захватив большинство нации. План этот, проводимый с октября 1915 года при неорганизованном руководстве лорда Дерби, имел целью примирить требования армии с потребностями индустрии, призывая людей группами, по мере того как в них являлась нужда.

Но приток не был так силен, чтобы позволить сохранить принцип постепенности, и в январе 1916 года добровольческая система (едва ли ее вообще можно назвать системой) была заменена воинской повинностью.

К концу 1915 года первая серьезная попытка добиться единства среди союзников была сделана на совещании командований французской, британской, бельгийской и итальянской армий с приглашением представителей от России и Японии. Совещание состоялось 5 декабря в штабе Жоффра. В принципе остановились на одновременном общем наступлении в 1916 году, проводимым Францией, Британией, Россией и Италией. Учитывая слабую подготовленность британских войск, решено было дать им время для «сколачивания». России также надо было время на подготовку, поэтому наступление не могло начаться раньше лета 1916 года, хотя надеялись рядом подготовительных атак заранее ослабить противника. Но уже в январе и Жоффр, и Фош дали ясно понять Хейгу, что придется ему одному выполнять эту подготовительную работу и что они не собираются предпринимать наступления, пока он это не сделает.

Но французам, хотя и косвенно, пришлось заняться ослаблением противника. Фалькенгайн решил провести долго лелеемый план наступления на западе, но с известными ограничениями. Всегда являясь сторонником стратегии измора, он начал проводить этот принцип и в тактике, нанося систематические удары, причем каждый удар имел ограниченную цель. В докладной записке, написанной в декабре 1915 года и дающей общую оценку обстановки, он утверждал, что Англия является наиболее серьезным неприятелем среди союза противников.

«Повторяется история английских войн против Нидерландов, Испании, Франции и Наполеона. Германия не может ждать пощады от этого врага, пока у него не померкла малейшая надежда добиться поставленной цели. Все же Англия и ее армия, защищенные морем, недосягаемы для Германии, а сектор фронта во Франции, занятый британцами, не годится для наступательных операций. С точки зрения наших чувств по отношению к нашему главному врагу, это, конечно, печально. Однако это можно перенести, если мы поймем, что для Англии кампания на континенте… в конце концов является второстепенным делом. Основное оружие на континенте – французская, русская и итальянская армии».

Фалькенгайн считал Россию парализованной, а военную мощь Италии слишком малой, чтобы произвести серьезные сдвиги в обстановке.

«Остается только Франция. Но Франция дошла почти до предела своих военных усилий. Если удастся дать ясно понять ее народу, что в военном смысле ему больше не на что надеяться, то конец станет близким и из рук Англии будет выбит ее лучший меч».

Фалькенгайн добавлял, что широкий прорыв не нужен. Вместо того Германия должна поставить себе целью заставить Францию истечь кровью, выбрав для своих атак такой пункт, ради удержания которого французское командование вынуждено будет бросить в бой последнего солдатам

Такими целями являлись либо Бельфор, либо Верден. Остановились на Вердене, так как последний угрожал главным коммуникациям германцев и представлял собой выступ, нелепо скучивая обороняющихся. Наконец, Верден выбрали по соображениям морального порядка, так как потеря только недавно обновленной крепости была бы тяжелым ударом для Франции. Кроме того, Верден был на западе древними вратами, через которые прошли германские орды, чтобы напасть на галлов. Это напоминает страсть германцев называть свои позиции или даже окопы именами героев Нибелунгов – Зигфрид, Брунгильда и т. д. Эти предрассудки еще ярче сказались в выборе кайзером для руководства германскими армиями второго Мольтке, а также в первоначальном размещении главной квартиры – в той же гостинице и в том же городе (Кобленц), где стоял немецкий штаб в 1870 году.

Основа тактического плана действий под Верденом заключалась в серии наступлений с ограниченной целью, которые заставили бы французов подбрасывать свои резервы в мясорубку германской артиллерии. А каждое из этих наступлений должно было в свою очередь защищаться от потерь короткой, но мощной артиллерийской подготовкой. Благодаря этому можно было надеяться захватить цель и укрепиться раньше, чем противнику удастся подтянуть свои резервы для контратаки.

Разведывательный отдел французского Главного штаба рано стал давать тревожные предупреждения о подготовке германцев, однако оперативный отдел слишком был поглощен своими наступательными планами, и предупреждения эти пропускал мимо ушей. Быстрое же падение бельгийских и русских крепостей привело к общераспространенной точке зрения, что крепости вообще устарели, и Жоффр, убедив французское правительство «деклассировать» Верден как крепость, лишил его орудий и гарнизона. Форты использовались просто как укрытия, а заменившие их окопы были в недостаточном количестве и плохо оборудованы.

В 7 часов 15 минут утра 21 февраля началась германская бомбардировка на фронте протяжением в 15 миль, а в 4 часа 45 минут дня пехота пошла в наступление, хотя в первый день наступление развернулось всего лишь на фронте в 4,5 мили. С этой минуты и до 24 февраля фронт противника восточнее реки Маас дробился и смывался приливом германского наступления.

Грохот орудий у Вердена разбудил Жоффра, и он решил доверить оборону Петэну, для чего стали накапливать здесь резервы. 6 марта германцы расширили наступление, захватив им и западный берег реки Маас. Но оборона теперь окрепла; силы уравновесились, и быстрая гибель Вердена была предотвращена.

Последовало недолгое затишье. За это время союзники Франции пытались сделать все, чтобы ослабить натиск на нее. Британцы сменили 10-ю французскую армию, взяв на себя оборону фронта в Аррасе. Теперь фронт их стал непрерывным от реки Изера до реки Соммы; итальянцы провели свое пятое наступление на фронте реки Изонцо, столь же бесплодное, как и предыдущие; русские бросили свои неподготовленные части против германцев у озера Нарочь, близ Вильно, где первоначальный небольшой успех вскоре был сведен на нет контрударом противника.

Все эти усилия не помешали германцам продолжать под Верденом свое наступление измора. Наступление велось медленно, но результаты его накоплялись, и в конце концов баланс потерь определенно склонился не в пользу обороняющихся. 7 июня пал форт Во, и волна наступавших германцев подкатилась к Вердену. В то же время Конрад развил удар по флангу итальянской армии у Трентино.

Россия вновь спасла положение. Весной 1916 года она имела 130 дивизий, но количество огнеприпасов, которым дивизии эти могли располагать, было прискорбно малым. Эти 130 дивизий противостояли 46 германским и 40 австрийским дивизиям. Подготовка и реорганизация в предвидении предстоящих задач русской армии в общем наступлении союзников этого года были сорваны внезапным выступлением на сцену Вердена. Чтобы хоть как-нибудь помочь своему союзнику, Россия в марте этого года организовала длительное и дорого ей обошедшееся наступление у озера Нарочь. Когда наступление это наконец прервали, то подготовка к главному удару возобновилась.

Наступление это должно было начаться в июле, в соответствии с наступлением на Сомме, и Брусилову – командовавшему Юго-Западным фронтом – было приказано подготовить любые атаки, какие только ему удастся организовать с имевшимися в его распоряжении войсками. Атаки эти должны были отвлечь внимание противника от готовившегося решительного наступления во Франции. Но демонстрация эта была начата преждевременно – 4 июля, в ответ на просьбы Италии, чтобы Россия помешала Австрии усилить свой нажим на итальянскую армию в Трентино. Без предупреждения, так как специального сосредоточения войск не производилось, брусиловская армия двинулась против австрийских 4-й армии у Лыка и 7-й армии в Буковине. Сопротивление австрийцев было парализовано первым же ударом. В три дня Брусилов взял 200 000 пленных.

Это последнее серьезное усилие, сделанное в войне русской армии, привело к важным последствиям. Оно остановило наступление австрийцев в Италии. Оно же заставило Фалькенгайна снять войска с Западного фронта и, таким образом, отказаться от намерения произвести контрудар, по британцам, готовившим наступление на Сомме. Фалькенгайну пришлось также расстаться с надеждой продолжать дальше свое наступление измора под Верденом, так как ему нечем стало питать это наступление. Брусиловский удар убедил Румынию принять чреватое тяжелыми последствиями решение – вступить в войну на стороне Антанты. Он вызвал отставку Фалькенгайна, уход его с должности главнокомандующего и замену его Гинденбургом и Людендорфом. Последний официально именовался старшим генерал-квартирмейстером, фактически же именно он являлся руководителем Гинденбурга. Хотя вступление Румынии в войну явилось непосредственной причиной этих перемен, но скрытой причиной был тот факт, что «ограниченная» стратегия Фалькенгайна в 1915 году позволила России оправиться. А это свело на нет всю стратегию Фалькенгайна в 1916 году.

Фалькенгайн – последний пример в цепи, демонстрирующий безрассудство полумер; пример благороднейшего и интеллигентнейшего генерала, «в погоне за мелочами просматривавшего большие дела»; пример генерала, который разорил свою страну, отказавшись идти на расчетливый риск. В 1916 году он повернул на запад, чтобы осуществить свое давно лелеемое желание, причем стратегия его роковым образом слепо придерживалась канонов военной ортодоксальности. Он счел своей основной целью наиболее сильную армию противника и наиболее сильный пункт в позиции этого противника. Стратегия эта в некотором отношении достигла цели, заставив Францию подбрасывать свои резервы в «кровавую бойню» у Вердена, но не привела к решающим результатам.

Фалькенгайн отклонил предложение Конрада – сосредоточенными силами обратиться против Италии, повторив действия, опрокинувшие раньше Сербию. Конрад выдвигал тот довод, что такой удар против «наследственного врага» послужит хорошим стимулом для австро-венгерских войск. Кроме того, этот театр войны был очень удобен для достижения решительных результатов, если ударить в южном направлении от Трентино против тыла итальянских армий, втянутых в бой у Изонцо.

Успех, достигнутый сравнительно легким ударом в 1917 году у Капоретто, исторически оправдывает предложения Конрада. Но Фалькенгайн сомневался как в реалистичности, так и в ценности этого плана и не соглашался даже одолжить 9 германских дивизий, которые Конрад просил, чтобы сменить ими австрийские дивизии в Галиции. Несмотря на отказ в поддержке, Конрад продолжал упорствовать, пытаясь один осуществить свое намерение. Для этого он снял несколько своих лучших дивизий из Галиции и этим обнажил фронт, подставляя его под удары брусиловского наступления и в то же время не получая достаточных сил для проведения в жизнь своего итальянского плана.

Неясные до этого предчувствия Фалькенгайна, что Конрад не считается с его взглядами, оправдались. Масла в огонь подлил галицийский разгром. Фалькенгайн вошел с представлением в Вену, добиваясь отставки Конрада. Судьба оказалась мстительной и воздала ему тем же. Вскоре последовала и его отставка.

Брусиловское наступление продолжалось три месяца все с тем же блестящим успехом. Но для быстрого развития успеха резервов под рукой не было, и, прежде чем их удалось доставить сюда с далекого севера, германцы начали поспешно штопать дыры, кое-как сколачивая фронт. Последние усилия Брусилова легко могли привести противника к полной гибели, но они поглотили все имевшиеся резервы русских, а общие потери армий – около 1 000 000 человек – привели к фактическому развалу русских вооруженных сил.

Как ни велико было влияние брусиловского наступления на германскую стратегию, все же влияние его на ход событий под Верденом сказалось не так скоро. Но на поверхность всплыло долго лелеемое наступление на Сомме, и верденское наступление из-за нехватки питающих его резервов «постепенно замерло». Хотя германцы просчитались здесь вдвойне, не достигнув этой операцией ни моральных, ни материальных целей, они настолько истощили французскую армию, что в плане действий союзников 1916 года французы могли играть лишь незначительную роль. Вся тяжесть борьбы перекладывалась теперь на плечи британцев. Следствием этого должно было явиться ограничение как размаха, так и результатов стратегии Антанты.

1 июля после артиллерийской бомбардировки, продолжавшейся целый месяц, 4-я британская армия (армия эта недавно была создана; командующим ее был назначен Раулинсон) атаковала севернее Соммы 13 дивизиями на фронте в 15 миль, а французы – 5 дивизиями южнее этой реки, на фронте в 8 миль. Атака французов приходилась против участка, где система обороны германцев была слабее развита. Открытая подготовка этой операции и продолжительная бомбардировка исключали всякую возможность внезапности. Сопротивление германцев, слабое численно, но сильное своей организованностью, сломало атаки почти на всем фронте наступления британцев. Благодаря густым и негибким боевым порядкам – «волнам» – англичане несли ужасающие потери. Только южнее фронта британцев (Фрикур и Монтобан) атакующим удалось проникнуть в систему обороны противника и там закрепиться. Французы, встретившие меньшее сопротивление, так как их атака явилась для германцев большой неожиданностью, добились более значительных успехов.

Эта неудача сорвала первоначальный замысел быстрого проникновения к Бапом и Камбрэ. Хейг скоро перешел на тактику измора – частных наступлений, имевших целью постепенно истощать силы германцев. Отвергнув желание Жоффра, просившего вновь бросить британские войска в лоб Тьепвальским укреплениям, Хейг сначала возобновил атаку только своим правым флангом. 14 июля прорыв второй линии обороны германцев давал возможность быстро расширить и развить успех, но этим не воспользовались. С этого дня и дальше продолжалось методичное, но дорогостоящее наступление, и хотя пространственно выигрыш местности был невелик, наступление это вызывало серьезное напряжение сил германской обороны, истощая ее. К сожалению, рано начались проливные зимние дожди. Это заставило в ноябре прервать операцию. Все же нельзя переоценивать значения этой операции, так как она не помешала германцам снимать войска с запада для организации удара против Румынии.

В одном отношении Сомма явилась предвестником новой тактики борьбы, приоткрыв завесу будущего: 15 сентября впервые на поле боя появились танки. Поспешное применение, когда в распоряжении командования не было еще достаточного их числа, конечно, являлось ошибкой. Этим отказывались от возможности использовать большую стратегическую внезапность. Танки же из-за неправильного тактического использования и мелких технических дефектов не достигли желаемых результатов. Хотя высшее командование разочаровалось в них и кое-кто высказывался за полный отказ от них, более зоркие глаза и более острые умы поняли, что танк может стать ключом, которым при правильном пользовании удастся отомкнуть непроницаемую стену окопов.

Наступление на Сомме имело еще одно значение: ослабление нажима германцев под Верденом позволило французам подготовить ряд контрударов. Контрудары эти были проведены корпусом Манжена 24 октября и 15 декабря. Французы, понеся небольшие жертвы, вернули себе почти всю потерянную местность. Успехи эти, достигнутые столь экономно, обязаны частично удавшейся внезапности, а отчасти и более гибкому способу пользования системой частных наступлений, при высоком сосредоточении артиллерии и минимальном количестве пехоты, занимавшей укрепления, разрушаемые артиллерией противника. Но успеху французов серьезно содействовала и ошибочная настойчивость Гинденбурга. Ради своего честолюбия он настаивал на удержании прежде захваченной местности, вместо того чтобы оттянуть усталые войска на более безопасный рубеж, куда-нибудь подальше от Вердена. Увы, Гинденбург воспользовался этим уроком во вред союзникам весной 1917 года.

Румыния, симпатизировавшая Антанте, ждала удобного случая, чтобы вступить в войну на стороне Антанты. Успех Брусилова подтолкнул ее на этот решительный шаг, и она очертя голову бросилась в омут войны. Румынское командование надеялось, что наступление Брусилова в связи с нажимом союзников на Сомме и в Салониках скует германские резервы.

Географически положение Румынии связывалось со многим невыгодами. В стратегическом отношении театр войны был здесь неблагоприятен: главный участок фронта – Валахия – был, как бутерброд, обложен с одной стороны Австро-Венгрией, с другой – Болгарией. Румынская армия внешне была организована на европейский образец, но под этим поверхностным лоском таились большие и серьезные недочеты. Из союзников Румынии только Россия могла оказать ей непосредственную поддержку, но Россия помощи этой не оказала. Несмотря на все эти препятствия, Румыния повела наступление вглубь Трансильвании. Это обнажило ее фланг под удар Болгарии.

В то время как Антанта робко топталась на месте, нащупывая пути дальнейших действий, германцы действовали. План их операций был задуман еще Фалькенгайном и развит Гинденбургом – Людендорфом, когда 28 августа они приняли на себя главное руководство. Одна группа войск сосредоточивалась в Трансильвании для контрудара; болгарская армия, со влитыми в нее германскими частями, ее цементирующими, должна была под начальством Макензена ударить по Румынии «с черного хода» и занять Добруджу. Это автоматически приостановило наступление румын в Трансильвании и отвлекло их резервы.

К концу сентября румыны были отброшены австро-германским контрнаступлением, причем объединенными войсками командовал здесь Фалькенгайн. Румынам удалось удерживать перевалы через приграничный горный хребет на западе до середины ноября, но Фалькенгайн все же прорвался вовремя – раньше чем снег закрыл перевалы. Макензен повернул главные свои силы на запад и перешел Дунай вблизи Бухареста. Обе армии соединились перед Бухарестом. Бухарест пал 6 сентября, и, несмотря на запоздалую помощь русских, главные силы Румынии были отброшены к северу, в Молдавию.

Блестяще согласованная стратегия германцев изувечила их нового врага, овладела ядром Румынии с ее богатыми нефтяными месторождениями и плодородными хлебными землями и заставила Россию оборонять лишние 300 миль фронта. Саррайлю не удалось в Салониках сковать болгарские резервы. Единственный территориальный успех, которым Антанта могла похвастаться за весь этот год войны, был достигнут далеко – в Месопотамии, где был захвачен Багдад. За это – скорее моральное – подтверждение боеспособности Антанты схватились с громадным энтузиазмом, хотя с военной точки зрения едва ли такое усердие оправдывалось.

Горький опыт прошлого охладил пыл британского правительства, и сэр Уильям Робертсон, новый начальник Генерального штаба, возражал против всяких дальнейших действий на Востоке, которые могли бы повести к уменьшению сил, имевшихся на Западном фронте. Но Моод, новый командующий войсками в Месопотамии, довольно тонко, хотя и бессознательно, добился изменения этой оборонительной политики, превратив ее в новое наступление. После тщательной реорганизации месопотамских войск и их коммуникаций он начал 12 декабря 1916 года наступление правым крылом, заходя и постепенно расширяя свой фронт на западном берегу реки Тигр, вверх и вниз от Кута. Эта методическая тактика позиционной войны позволила ему затем совершить неожиданный скачок через реку Тигр и ударить поперек пути отступления турок, который проходил параллельно фронту генерала Моода. Несмотря на перевес в силах, почти в четыре раза превышавших силы турок, неудача на правом фланге в попытке остановить противника и неудача конницы, которой не удалось отрезать путь отступления турок, помешали превратить этот удар в решающий успех. Все же удар этот создал предпосылки для наступления на Багдад. Английские войска вошли в столицу Месопотамии 11 марта 1917 года. Затем ряд искусно проведенных операций отбросил турок по расходившимся путям отступления, что обеспечило британцам возможность удержать в своих руках эту провинцию.

Со времени короткой попытки турок овладеть Египтом в начале 1915 года британцы держали там сравнительно крупные силы, не выпуская их из рук даже тогда, когда Дарданельская операция явно требовала подкрепления. Когда полуостров Галлиполи был эвакуирован, освобождение турецких сил грозило новой опасностью Египту. Желая ослабить ее и обеспечить себе господство в Синайской пустыне, Арчибальд Мюррей весной 1916 года перешел в наступление, разбив турецкие войска, только что прибывшие в Романи, Магдгаба и Рафа. Скорость наступления регулировалась временем, необходимым на прокладку железной дороги и проводку водопровода через пустыню. Этот новый «исход» вдохновил британское правительство на вторжение в Палестину с затратой на это по возможности меньшего количества войск. Подступы к Палестине прикрывали города Газа – на побережье и Беершеба – в 25 милях от берега. Мюррей атаковал Газу 26 марта, но попытка эта сорвалась, хотя и была на волосок от успеха. К наступлению темноты Газа была фактически окружена, но позиция часть за частью вновь была отдана противнику. Сделали это не под давлением неприятеля, а по приказам британского командования, из-за неверной разведки, недоразумений и чрезмерной осторожности. Беда этим не кончилась: Мюррей донес правительству о действиях, как о победе, даже не намекнув на последовавшее затем отступление. Конечно, его намерение попытаться без соответствующей разведки или огневой поддержки возобновить атаку 17–18 апреля было одобрено. Атака эта превратилась в поражение, стоившее уже значительно дороже, так как противник успел укрепить свою оборону.

Австрийское наступление в Трентино прервало планы Кадорны о продолжении усилий на фронте Изонцо. Но когда наступление австрийцев было сломлено, Кадорна вновь перебросил свои резервы к Изонцо. В подготовке к этому наступлению весь сектор от Монте-Саботино до моря был поручен 3-й армии герцога Аостского, где 16 итальянских дивизий сосредоточились против 6 австрийских. Вслед за подготовительным боем недалеко от моря 4 августа началось и это наступление. 6 августа севернее Горицы корпус Капелло поднялся по длинному неприступному Моито-Саботино, который охранял подступы к реке, и, переправившись через реку в ночь на 8 августа, занял город. Это вызвало отступление австрийцев с сектора Карсо к югу, но попытки итальянцев развить успех в восточном направлении разбились о новые укрепленные позиции. Осенью было сделано еще три попытки. Хотя они истомили австрийцев, однако еще дороже обошлись атакующим. За год итальянцы потеряли около 483 000 человек против 260 000 австрийцев.

Война на море 1915–1916 годов. Первая подводная кампания Германии, ассоциировавшаяся в представлении с именем адмирала фон Тирпица, образчика безжалостности и беспощадности, оказалась знаменательным провалом – как по крайне ничтожным материальным результатам этой кампании, так и по громадному моральному вреду, который кампания эта причинила Германии. Ряд нот, которыми обменялись американское и германское правительства, привел в апреле 1916 года к настоящему ультиматуму президента Вильсона, и Германия отказалась от своей подводной кампании.

Лишение этого оружия пришпорило германский флот, ускорив его первую и последнюю попытку – выполнить свой первоначальный план, которым флот начал войну. 30 мая 1916 года британская флотилия покинула свои базы и предприняла один из своих периодических рейдов в Северном море, учитывая одновременно возможность столкновения с флотом противника. 31 мая рано утром германский флот также вышел в море, надеясь подловить и уничтожить какое-либо отставшее судно британской флотилии.

В предвидении такой встречи британский адмирал Джеллико разработал подробнейший план в первые месяцы войны. В основу этого плана была положена настоятельная необходимость сохранить безусловное превосходство британского флота на море, который он расценивал не только как оружие для боя, но и «стержень» всех действий союзников и во всех областях – экономической, моральной и военной. И хотя англичанин горел желанием спровоцировать германский флот на бой в обстановке, наиболее благоприятной английскому, Джеллико не позволил завлечь себя в воды, насыщенные минами и подводными лодками.

Днем 31 мая Битти со своими крейсерами и эскадрой бронированных крейсеров после рейда к югу повернул на север, чтобы присоединиться к Джеллико. Внезапно он увидел пять германских крейсеров. При первоначальной перестрелке два из шести судов Битти получили тяжелые повреждения и затонули. Пытаясь отступить, он столкнулся с главными силами германского флота под начальством адмирала Шеер. Битти повернул на север, чтобы заманить германский флот под выстрелы главных сил эскадр Джеллико. Эскадры эти находились на расстоянии 50 миль и на всех парах неслись на помощь. Туман и наступившая темнота положили конец этому нерешительному бою, но британский флот остался между германцами и своей базой. За ночь Шеер прорвался сквозь охранявшую цепь английских миноносцев и крейсеров, и, хотя его видели, официально об этом не донесли. Поэтому он спокойно пробрался сквозь охранявшую сеть, которую Джеллико не хотел слишком стянуть, руководствуясь своими принципами и боясь нарваться на мины.

Если Ютландский бой можно расценивать как тактический успех германцев, он все же не оказал никакого влияния на их стратегическое положение. Мертвая хватка британской блокады не ослабела. Еще раз Германия вернулась к тактике подводной войны, и первым усовершенствованием этой тактики явилось расширение радиуса действия. В июле один из крупных подводных крейсеров появился у берегов Америки и потопил несколько нейтральных судов.

Среди морей Средиземное явилось ареной активных операций, но непосредственный нажим на Британию летом несколько ослабел, так как Шеер в припадке раздражения за уступку германского правительства настояниям и угрозам президента Вильсона отказался подвергать свои подводные лодки риску, сопряженному с предварительным опросом и обыском судов. Поэтому все тяготы суженной таким образом кампании германских подводных лодок обрушились на флот, находившийся у берегов Фландрии. К счастью для британцев, германские морские начальники были тупо медлительны и не могли сразу понять всех выгод, предоставляемых бельгийским побережьем при эксплуатации его как базы. Шесть беспечно потерянных месяцев, когда база эта могла быть там организована, никогда уже не смогли быть больше наверстаны.

Имевшееся там количество морских сил уже не могло достигнуть той пропорции, которая позволила бы действительно угрожать Британии с этого ближнего поста.

6 октября Шеер получил приказ поддержать операцию на суше действиями на море. Вдохновителями этого замаскированного возобновления общей подводной кампании были адмирал фон Хольтцендорф – начальник морского штаба – и капитан фон Бартенбах – начальник морских сил во Фландрии. Непосредственным результатом этого явилось автоматическое лишение Шеера подводных лодок, которые были ему нужны, чтобы охранять свои собственные выходы и устраивать ловушки для британского флота.

Таким образом, последовавший паралич германского флота явился результатом плана действий, на котором остановились германцы, а не результатом Ютландского сражения. Сражение это даже не дало флоту Британии господствующего положения в Северном море. Дело в том, что моральный эффект подводной засады, которой был отмечен выход германского флота 19 августа, был настолько велик – хотя попытка эта и потерпела неудачу, – что с этого времени флот Британии был окончательно лишен доступа в южную часть Северного моря. Джеллико и Адмиралтейство считали, что такое «самозаключение» необходимо. «Господство на море» превратилось почти в насмешку. Особенно четко это выявилось, когда опасность германского вторжения в Данию неожиданно всплыла той же осенью. После рассмотрения этого вопроса Адмиралтейство и военное министерство вынесли следующий приговор: «По морским соображениям совершенно невозможно поддержать Данию». С редкой поучительной искренностью британская официальная морская история разъясняет:

«Флот мог выйти в море только в сопровождении эскорта не менее 100 миноносцев; ни одно крупное судно не могло покинуть своей базы без небольшого, но сильного эскорта, а германские подводные лодки стесняли действия наших эскадр в таком размере, которого никогда не могли бы предвидеть даже наиболее опытные и прозорливые морские офицеры».

Любопытное противоречие: в течение всей войны морские офицеры всегда провозглашали превосходство дредноутов и неэффективность подводных лодок…

К осени 1916 года флот Британии был закован в кандалы крепче, чем когда-либо, так как число охранявших его «тюремщиков» было уменьшено необходимостью в легких судах для борьбы с новой «замаскированной» кампанией подводных лодок, проводившейся против торговых судов.

Несмотря на все контрмеры, кампания эта была столь успешной, что рост ежемесячных потерь судов неуклонно рос с 109 000 тонн в июне 1916 года до 368 000 тонн в январе 1917 года, причем примерно половина этого тоннажа была английской. Во время этой «замаскированной» кампании Средиземное море являлось ареной, неблагоприятной для англичан, для германцев же чрезвычайно благоприятной. Море это, помимо упрощения задач подводным лодкам по отысканию целей, упрощало и проблему, с которой надо было считаться Германии, помогая ей избегать нарушения обязательств, данных ей Америкой. В Средиземном море мало было риска натолкнуться на американское судно или, в случае несчастья с коммерческим судном, подорвать интересы Америки. Одна-единственная подводная лодка за 5 недель потопила в Средиземном море 65 000 тоннажа.

Контрмеры оказались совершенно не в состоянии остановить рост потопляемых судов. Не удалось это сделать даже тогда, когда в распоряжении оказалось больше миноносцев и других мелких судов. За одну неделю сентября 1916 года двумя, в крайнем случае – тремя, подводными лодками было потоплено на участке, охранявшемся 97 миноносцами и 68 другими вспомогательными судами, 30 кораблей. Среди ряда уловок, к которым стали прибегать для большей безопасности, надо отметить движение по секретным курсам, поднятие ложных цветов (флагов) и наконец пользование судов-приманок.

Эти суда, называемые «Кью» (Q), были снаряжены подводными минами и орудиями, скрытыми за разборными надстройками, судно же маскировалось как торговое. Маскировка эта усиливалась поведением команды, которая симулировала панику. Такое поведение привлекало подводную лодку на поверхность на дистанцию, обеспечивающую действительность огня орудий с судна. Хотя действия этих «Кью» создали наиболее романтическую фазу морской войны и потопили 11 подводных лодок, они к концу 1916 года почти совершенно потеряли свое значение и не могли больше захватывать врасплох противника. Противник стал более осторожен и, естественно, менее склонен проводить милостивое распознавание между вооруженными и внешне невооруженными судами.

Риск, которому подвергались подводные лодки от этих «Кью», усилился еще тем, что британцы вооружили и обыкновенные торговые суда. Это поставило медлительную, хрупкую и наполовину слепую подводную лодку перед тяжелой дилеммой. Чем разборчивее была подводная лодка, тем большей опасности она подвергалась. Чем меньше внимания она обращала на природу своей цели и на спасение находящихся на борту, тем больше ей были гарантированы безопасность и успех. Естественны поэтому громкие протесты в Германии, требовавшие такой тактики действий, чтобы подводные лодки топили суда при одном их виде.

Британия стала чувствовать гнет экономических затруднений. То же было и в Германии. Руководители Германии стали опасаться, что состязание между решающим успехом на суше и разрушающейся экономикой кончится не в пользу первого. Морские авторитеты заявили, что возобновлением «неограниченной» подводной войны (которая теперь при увеличении числа подводных лодок могла стать более действительной) удастся поставить Антанту на колени.

Согласившись с этим мнением, Людендорф пошел на шаг, против которого он раньше возражал: вес морского и военного мнения, сообща, преодолел протесты канцлера. Для морального оправдания открытого отказа от ограничений, связанных с посещением и обыском судов, и чтобы снять свое обещание, данное президенту Вильсону, нарочито использовали предложение мирных переговоров, которое, как и предвидели, должно было быть отклонено державами Антанты. 1 февраля 1917 года была объявлена политика «неограниченного потопления всех судов, безразлично – пассажирских или грузовых».

Германия отдавала себе полный отчет, что это неизбежно повлечет за собой переход Америки в лагерь ее врагов. Сомнения в разумности такой политики приглушались извинениями в необходимости такого шага, расчетом на близкую победу и доводами, что Америка неминуемо должна будет прийти на помощь союзникам, чтобы обеспечить их способность впоследствии выплатить ей свои долги. Но германцы рассчитывали на победу раньше, чем чаша весов была бы перетянута американской гирей, брошенной на сторону Антанты.

Естественный прирост населения России (как и прочих стран) формируется из разницы между смертностью и рождаемостью. При этом количество родившихся должно превышать количество умерших. В Европе этот показатель имеет незначительные отличия от РФ. Однако в европейских странах весьма распространен механический прирост населения, включающий в себя эмиграцию. В связи с этим, количество жителей в большинстве государств увеличивается.

Естественный прирост населения можно установить согласно статистическим данным. На этот показатель оказывает влияние большое количество факторов.

Так, например, на уровень рождаемости воздействует характер социально-экономической структуры, установленный в обществе, а также условия жизни граждан. Однако указанная зависимость не считается прямой. Так, например, когда в производственной и общественной жизни начинают активнее участвовать женщины, рождаемость начинает снижаться, несмотря на увеличение материального состояния семьи. Данный факт является одной из главных причин, в связи с которыми в сравнительно богатых семьях количество детей такое же, а иногда и меньшее, нежели в В то же время повышение дохода может стимулировать увеличение рождаемости.

Необходимо также учитывать влияние на уровень рождаемости религиозных и национальных традиций, а также ту степень, в какой они сохранились в обществе. Немаловажное значение имеет и уровень в котором вступают в брак, степень прочности устоев в семье, климатические особенности, характер расселения.

Безусловно, отрицательное воздействие на естественный прирост населения оказывают войны.

Показатель смертности связан, главным образом, с уровнем благосостояния граждан, со степенью развития службы здравоохранения и культуры питания в обществе.

Все указанные выше причины оказывают существенное влияние на естественный прирост населения, внося большие различия в территориальное распределение людей. Так, например, на Северном Кавказе и в отдельных областях Поволжья распространены На этих территориях фиксируется большой естественный прирост населения. При этом в районах Нечерноземья отмечается высокая доля людей в пожилом возрасте, что связано с оттоком молодежи. На территориях Дальнего Востока и Сибири в течение последних 50 лет численность возрастает в связи с притоком людей из европейских областей. Это, в свою очередь, способствует увеличению естественного прироста.

Показатели численности граждан одни из первых отмечали писцовые книги. В ходе всей многовековой истории России изменения показателей были связаны, главным образом, с многочисленными войнами, неурожаями, эпидемиями. Первую перепись в стране провели в 1897 году. В результате было установлено, что в Российской империи, на всей территории, проживало 124,6 миллиона человек, из которых шестьдесят семь с половиной миллионов - в самой России. За годы существования СССР количество граждан в стране увеличилось на пятьдесят шесть миллионов.

По мнению специалистов, численность увеличилась бы еще сильнее, если бы не воздействие Так, во время революций, в период голода 1933-34 годов, репрессий, во время ВОВ человеческие потери составляли десятки миллионов.

В мирное же время количество родившихся граждан зависит напрямую от сложившегося в ходе истории типа воспроизводства. Под понятием "воспроизводство" понимается смена поколений. В зависимости от типа, процесс может характеризоваться определенным уровнем смертности, рождаемости, естественного прироста и прочих демографических показателей.

Похожие статьи